ажизни
совок неизлечим. он выветрится только через еще одно поколение. и шансы появятся только когда сдохну я, и все кто старше.
весенняя уборка. у менё груда металлолома. какие-то ржавые топоры, лопаты, погнутые грабли, куски кровли, трубы, вообще неизвестная науке херь. и это после прошлогоднего расхламления. бггг.
вызвали таджиков. они приехали.
сначала леха. грузим его кучу. и я смотрю — ты чо творишь! это же бубль-гум! типа стебусь. ааа, отстань, надо быстро выбросить пока назад не распихал.
это же можно починить! а это приделать вот туда...
ААА ОТСТАНЬ!
и тут я вижу кучу латунных фиттингов. и еще кое-какую чугуниевую фигню ржавую.
тааак. а вот это я заберу себе.
ДА ХОТЬ ВСЕ ЗАБИРАЙ!
ну, вроде закидали. идем к моей куче. выражение лица меняется. ты. ты правда хочешь это выбросить?
ДА!
(грустно так) есть мешок?
МВАХАХАХА. ну на. и начинает грузить.
все, таджики уехали. стоим, ржем. типа обменялись.
это не лечится.
и вот я отмачиваю ржавую советскую херню в кислоте. ПРИГОДИТСЯ!
а косу я так и не выкинул. я умом понимаю что она вообще не нужна. но выбросить не смогу.